Нейтронный Алхимик: Консолидация - Страница 133

133

— Да.

— Может ли оно навредить тебе?

— Нет, — гордо ответила она. Очень логичный ответ.

— Ты не права. Если бы так и было, мы не учились бы на ошибках.

— Я учусь на них — да. Но они не причиняют мне вреда.

— Однако прошлое может влиять на тебя. И очень сильно. Полагаю, мы спорим о том, сколько ангелов поместится на острие иглы, но влияние может быть вредоносным.

— Наверное…

— Скажу по-иному: воспоминания могут тревожить тебя.

— Да.

— Хорошо. Как это влияет на твою жизнь?

— Если хватает ума, человек не повторяет уже сделанных ошибок, особенно болезненных.

— Правильно. Таким образом, мы установили — прошлое может управлять тобой, но само тебе неподвластно, так?

— Так.

— А как насчет будущего?

— Сэр?

— Может ли прошлое подчинять себе будущее?

— Оно на него влияет, — осторожно ответила девушка.

— Посредством чего?

— Людей.

— Хорошо. Это называетсякамма — в западной традиции принцип — «Что посеешь, то и пожнешь». Проще говоря — судьба. Твои действия в настоящем предрешают будущее, но сами основываются на твоей интерпретации прошлого опыта.

— Понятно.

— В этом отношении у тебя серьезная проблема.

— Да?

— Да. Однако прежде чем мы продолжим, я попрошу тебя ответить на вопрос личного свойства. Тебе семнадцать лет; ты веришь в Бога? Не столько примитивное понятие, как тот Творец, которого громогласно восхваляет большинство религий адамистов, но, быть может, некую высшую силу, привносящую порядок во вселенную? Отвечай честно, Сиринкс. Я не рассержусь, каким бы ни был твой ответ. Не забудь, из всех эденистов я, вероятно, наиболее склонен к исканиям духа.

— Я верю… я думаю… нет, боюсь, что не верю.

— Приму это за ответ. В нашем роду подобные сомнения распространены.

— Правда?

— Воистину так. Сейчас я кое-что сообщу тебе о тебе самой, сообщу постепенно, а тебя попрошу подвергнуть каждое высказывание скрупулезному логическому анализу.

— Понятно.

— Это воспринимаемая реальность, и ты помещена сюда, чтобы справиться со своей болезнью.

Старик ласково улыбнулся, взмахом руки предлагая девушке продолжить.

— Если я прохожу лечение, моя болезнь не может быть физического плана — мне не потребовалась бы воспринимаемая реальность. Значит, у меня было нечто наподобие нервного срыва, а это — сеанс психотерапии?

При этих словах у нее бешено заколотилось сердце, но торопливо прогоняемая по сосудам кровь почему-то лишь холодила руки.

— Хорошо. Но, Сиринкс, у тебя не было нервного срыва, и твои мыслительные процессы образцово стройны.

— Тогда почему я здесь?

— Действительно — почему?

— Ох… Внешнее воздействие?

— Да. Крайне неприятные переживания.

— Психотравматический шок.

— Как я уже сказал, твои мыслительные способности впечатляют. Те из нас, кто занимается твоим лечением, блокировали доступ к твоей взрослой памяти, чтобы на эти процессы не оказывала влияния память о шоке. Сейчас ты можешь думать без помех, но в этом состоянии твой интеллект не может функционировать на полную мощность.

Сиринкс широко улыбнулась.

— Хотите сказать, что я вообще-то умнее?

— Я бы сказал — быстрее соображаешь. Но нынешние твои способности для наших целей вполне пригодны.

— А наши цели — это моя психотерапия. Пока моя взрослая память была доступна, я не слушала. Кататония?

— Частично. Твой уход от реальности был вызван тем, что психологи называют психотическим порочным кругом. Те, кто причинил тебе боль, пытались принудить тебя к чему-то невыразимо мерзкому. Ты отказалась — из любви. Все эденисты гордятся твоей стойкостью, но именно это упорство и привело тебя к нынешнему состоянию.

Сиринкс потупилась со смущенной улыбкой.

— Мама всегда говорила, что я упрямица.

— Она была совершенно права.

— Тогда что мне делать сейчас?

— Узреть корень причиненного тебе зла. Шок можно преодолеть; не мгновенно, но как только ты разрешишь себе помнить случившееся, не позволяя ему подмять тебя, как случалось до сих пор, с воспоминаниями и чувствами можно будет справляться постепенно.

— Так вот почему вы говорили о прошлом — чтобы я могла встретить свои воспоминания без страха, потому что они всего лишь воспоминания! Сами по себе они безвредны.

— Великолепно. Сейчас я открою их перед тобой.

Сиринкс напряглась, хотя и понимала, что это глупо, стиснув кулаки и подтянув живот.

— Посмотри на сову, — сказал Вин Цит Чон. — Скажи мне ее имя.

Сова моргнула и расправила крылья. Девушка вглядывалась в пестрый узор охряных и бурых перьев, и те потекли вдруг водой, становясь полночно-синими и лиловыми.

— «Энон»! — вскрикнула она. И остров Перник обрушился на нее лавиной, заставив Сиринкс испуганно вцепиться в перила.

— Не надо, Сиринкс, — попросил «Энон». Вплетенный в эти простые слова поток тоски и отчаяния был так силен, что глаза девушки обожгли слезы. — Не бросай меня снова.

— Никогда. Никогда больше, любимый.

Все тело ее трепетало, откликаясь на прихлынувшие воспоминания многих прошедших лет. И последнее, врезавшееся в память, прежде чем мерзко пахнущая тьма поглотила ее, самое яркое — пыточная и ее палачи.

— Сиринкс?

133